В 5 часов утра 13 сентября 1999 года в спальном районе Москвы между Варшавским и Каширским шоссе прогремел взрыв. 8-этажный дом по адресу Каширское шоссе, 6 корпус 3 оказался полностью разрушен. Он был кирпичным и превратился в груду камней. Погибли почти все, кто был дома в ту ночь, – 124 человека. Выжили двое.
"Мне было 25 лет", – говорит Максим Мишарин, один из уцелевших во время теракта. В сентябре 1999-го к нему в Москву из Тверской области приехали погостить родители.
"Легли спать. Квартирка была маленькая, двухкомнатная. Я спал на одной кровати с мамой в спальне, отец спал в зале. Я открыл глаза, очухался ото сна именно в тот момент, когда находился в полете. Взрывная волна была настолько сильная... Очаг взрыва был под нашей квартирой. Квартира была на втором этаже, прямо над тем подвалом, в котором были все эти гексогеновые мешки. Под 50 мешков, говорят, – рассказывает Максим. – Весь дом взлетел в виде такого большого куска цемента, камней и плит, все это обрушилось в одну большую гору".
Подробности той ночи Максим помнит в деталях. Спасатели, разбирая завалы, почти сразу нашли тело его мамы. Чуть позже подняли и тело отца.
Из-под завалов Мишарин начал выбираться сам, приподнявшись на руках – ноги были сломаны: "Я увидел дом, я увидел школу, увидел масштаб этого бедствия. Я не ощущал физической боли, был шок. У меня одна нога была вот так завернута, сломана в бедре сильно, другая нога тоже была вся сломана, окровавлена. Но руки у меня были целы".
"Ни единого ни стона, ни крика, ни зова на помощь. Я удивлялся и искал, где же моя мама, потому что вроде мы были рядом. Думал: сейчас увижу, потяну, спасу".
Сейчас на месте дома 6-3 по Каширскому шоссе – мемориал памяти погибших. Среди множества фамилий – Феликс и Вера Мишарины. Максим работает неподалеку и приезжает сюда раз в пару месяцев.
Дома, которые окружали третий корпус, уцелели и стоят на месте. Жители района через одного помнят о теракте не только по кадрам из выпусков новостей.
"Огромное горе, трагедия, не дай бог каждому пережить это. Что здесь творилось: куски человеческого тела, фрагменты тел..." – рассказывают соседи.
"Где-то часов в пять тут взрыв произошел. Мы все проснулись, все выбегали. А потом когда разгружали, там трупы лежали вот так вот в черных мешках".
"Дети тогда у меня еще маленькие были... Видите, даже не могу говорить, потому что это страшно. Это очень страшно".
Максим Мишарин не знаком с деталями расследования взрыва: говорит, что тогда был занят восстановлением своего здоровья. "То ли это действительно террористические группировки, организации, то ли это российские политические дела, скажем так... Я не знаю на сто процентов, что правда, и высказывать громко свое мнение, какое бы мне может и хотелось высказать, я не имею права, потому что у меня нет никаких подтверждений, фактов".
Владимир Путин, который в сентябре 1999 года был главой правительства, заявил после трагедии, что ответ будет "сверхжестким": "Трудно называть этих людей людьми. Их даже зверями назвать нельзя. Если это звери, то бешеные. Это вызов уже не государству, это вызов народу".
Взрыв на Каширском шоссе был не первым и не последним в сентябре 1999 года: 4 сентября взорвали жилой дом в Буйнакске (погибли 64 человека), 9 сентября – в Москве на улице Гурьянова (погибли 109 человек), 16 сентября взорвалась "Газель" рядом с домом в Волгодонске (погибли 19 человек).
В 2004 году Верховный суд России оставил в силе пожизненные приговоры Юсупу Крымшамхалову и Адаму Деккушеву, которых признали причастными ко взрывам домов.
Евгения Котляр, "Настоящее время"
